Но мужички, трое их было, вышли пустые. И на том спасибо, не надо понятых искать. И где-то внутри я почувствовал, что правильно сделал, что не выдал себя и не вышел из укрытия к гражданам с закономерным вопросом: «какого фига, и кто вы такие?». Ведь знал я из всей троицы только Рубилина. Или нет? Хоть убей, этот второй дохлик мне все равно кажется знакомым. Кто ты, воин?..

Я присел под кусточек, что сиротливо торчал за складом, топорща свои куцые ветки. Впился взглядом в переговаривающуюся о чем-то троицу — и тут понял… Разглядел, наконец! До меня дошло, где я раньше видел щуплого. Редькин хрен! Ну конечно! Этот не то цыганский, не то казахский (в общем, не совсем славянский) вид пронырливого лица. Этот костюмчик с галстуком, что сидит мешком. Бежевый плащ и чернявость прически. Председатель горисполкома товарищ Монашкин Борис Борисович собственной персоной.

Ух ты! От увиденного я чуть не подпрыгнул и снова едва сдержал себя, чтобы не выскочить и не положить ночных заговорщиков мордами в землю. Ясен пень, что делишки они мутят не совсем законные. Но я в БХСС-ники не записывался, мне главное — Литератора вывести на чистую воду и Приходько спасти (я почему-то был уверен, что она жива, ведь тела мы не нашли — а если вспомнить повадки Литератора, то ясно, что всплыть оно обязательно должно было). И Толя сейчас здесь не как убийца, а как обыкновенный жулик. Обсуждает с Монашкиным дела свои спекулянтские. Дефицит сейчас прет буйным цветом, и, так сказать, вдумчивое распределение товаров с городского склада в нужные руки и в нужные места могло привести к немалой прибыли.

Ладно… Спекуляция — не мой профиль. Скоро вообще это даже не преступление будет. Получается, что в прошлый раз Анатоль тоже приезжал ночью именно сюда? А не проведывал Пиходько, как, признаться, подумал я… Жаль. Хороший бы из тебя Литератор получился, Толя. Хотя все еще может быть. Скидывать тебя со счетов рано. Такому как ты, спекулянту, ничего не мешает между делом убивать людей. Кстати… Давненько не было новых жертв. Тьфу-тьфу!

Тем временем троица расселась по машинам и скрылась за воротами.

А я сайгаком помчался к забору. Нужно ведь ещё скорее Варю домой доставить, чтобы Толя ничего не заподозрил.

Перемахнул было уже через забор, но зацепился за выщербину. Послышался треск синтетики. Кофта моя не выдержала, дыра знатная образовалась. Эх… Хороший был спортивный костюмчик. Польский…

Спрыгнул на землю, когда машины уже маячили красными габаритами вдалеке.

Добежал до «Волги», а спиной почувствовал на себе чей-то взгляд. Резко развернулся и увидел, как меня пытается разглядеть вахтер. Вот зараза! Он как раз покурить вышел, провожая гостей, и к себе в кандейку не спрятался. Стоял смолил под березкой, сверху я его и не заметил. Да и хрен с ним. Меня он тоже в темноте не разглядит. Наверное…

Вахтер перепугался, когда какой-то мужик спрыгнул сверху от него в нескольких метрах и стал драпать в противоположную сторону. Вместо того, чтобы организовать за мной погоню, он кинулся к будке. Ну да, фашисты — они трусливые… Сейчас тревогу поднимет, в милицию позвонит. В ушах у меня уже гудели сирены, а землю резали лучи прожекторов. Но это все воображение. Давненько я в переделки не попадал, все кабинет да кабинет, вот и просит душа приключений, надумывает себе…

Я нырнул на водительское сиденье, уже не таясь, громко хлопнул дверью. Включил зажигание и фары. Привычным движением переключил скорость и дал по газам, не жалея сцепления. Не хотелось, чтобы сторож срисовал наш госномер.

— Ну что? — спросила Варя, уперев в потолок руки, чтобы не бухаться головой, так как машина неслась, проглатывая кочки, но некоторые из них сильно сопротивлялись и возмущенно подкидывали нашу «Волгу», будто пытались опрокинуть. — Узнал его?

— Это был Монашкин! Прикинь…

— Ого! Вот так дела… — круглые глаза Вари стали еще круглее. — Что он здесь делал?

— А ты как думаешь? Ночью на государственном складе… Премию, наверно, выписывал свои подчиненным. Чтобы сюрприз был, — фыркнул я.

Варя не оценила шутку, потому как была ошарашена новостью.

— Выехало ведь три машины, кто там еще был? — наконец, переварив услышанное, переспросила она.

— Третьего не разглядел. Он все время спиной был. И, кажется, я его не знаю… Держался он так бочком всегда. В лучах фонаря мордой не светил.

— А номера его машины ты не запомнил?

— Не разглядел, он так хитро жигуль поставил, что номерные знаки в тени были. Как ни смотри, хрен разглядишь.

— И кто же это мог быть? Может, обычный работяга? — предположила Варя. — Подручный их?

— Нет, — я поддал газку и вырулил на главную дорогу, — Монашкин и Толя относились к нему, как бы это сказать, с каким-то почтением. Во всяком случае, так это выглядело со стороны. Причем даже сам председатель горисполкома чуть ли не расшаркивался перед ним.

Произнёс я это всё, не сводя глаз с дороги, и сам задумался.

— Странно… — протянула и Варя.

— Ага… Борис Борисович, считай, первое лицо в городе, после секретаря горкома и его первого зама. А тут — такое уважение незнакомцу.

— А может, это и был первый секретарь горкома? — хохотнула Варя.

— Ага, — скептически скривил я губы. — Еще и прокурор с начальником милиции у них в машинах попрятались. Нет… Это другой перец, нутром чую…

— Криминальный авторитет? — подкинула идею Варя.

— Вполне возможно, — пожал я плечами, и тут же меня осенила мысль. — Слушай! Так может, это…

— Туз? — угадала мои мысли следователь.

Я не успел ничего ответить, когда за поворотом уперся в светофор. Горел красный. Все бы ничего, но рядом в соседней полосе стояла знакомая белая шестерка.

— Ложись! — шикнул я на Варю.

Девушка мигом забилась между передним сиденьем и панелью. Вовремя. Толя обернулся на нашу машину и вытаращил глаза. Увидеть меня ночью на пустынной улице он совсем не ожидал…

Глава 9

Я не стал делать вид, что не заметил Толю, а наоборот — помахал ему рукой, жестом показав, мол, «остановись». Встреча наша выглядела случайной и логично, что я изъявил желание поговорить со своим старым знакомым.

Рубилин немного замешкался, будто чего-то опасался, но мой уверенный жест все